"Его здесь не знает никто живой, мама... " ©

1. Имя и фамилия персонажа. Прозвище и титул, если есть.
Александр Ди Гринвуд к вашим услугам, лорды и леди. И моя сестра, моя замечательная сестра - Александра Ди Гринвуд. Мы не из знати, и титулов не имеем, да и и прозвищами тоже не обзавелись. Разве что старая цыганка зовёт меня Лексо - на свой манер.

2. Возраст
23 года. Но сестра старше меня на восемь минут.

3. Внешность персонажа.
Когда мы были вдвоём, мы были прекрасны. Но время и пыль пройденных дорог истрепали нашу красоту, ссутулив плечи, и нарисовав узоры из многочисленных шрамов на телах. И добавив седых волос на виски... Наши волосы - цвета воронова крыла, у меня они коротко острижены, у Александры они спадают ниже плеч, когда не собраны в причёску. Я долго, так долго искал подходящий по длине и оттенку парик... Я покупаю ей самые красивые платья, самые яркие ленты, чтобы леди и лорды, видя её танец, застывали в восхищении, даря ей восхищённые улыбки. Она так любит, когда ей дарят улыбки...
Мой рост - пять с половиной футов. Александра чуть выше меня - туфли с каблучками добавляют ей пару дюймов, и, в отличие от меня, она не сутулится. Её спина всегда пряма, как натянутая струна - только я знаю, каких усилий ей это стоит. Её улыбка ослепительна как солнце, её движения плавны и изящны... Она легко затмила бы любую из дам высшего общества своей красотой - ибо её красота живая. По сравнению с ней все эти расфуфыренные леди подобны бумажным цветам, тогда как её я уподобил бы только что распустившейся розе. Но она не любит нарочитой пышности, не любит пафоса. Ей нравятся простые яркие цвета, особенно синий и голубой - они оттеняют её глаза. Глаза цвета весеннего неба. Это единственное наше различие - цвет глаз. Различие, почти незаметное для остальных. Мои глаза цвета пепла, ибо душа моя выжжена ненавистью. Её глаза вобрали в себя небо, ибо она выше, неизмеримо выше меня...
Да, я описываю её, как ангела, как самое прекрасное создание в мире. Но я вижу её такой, только такой. И это моё право... Пусть дамы из высшего общества презрительно морщат носы, проходя мимо. Её макияж покажется им слишком вульгарным, её платья - слишком пёстрыми и кричащими, её танцы - слишком откровенными, если не бесстыдными...  Со мной же всё проще. Моя внешность вполне обыденна - я обычный юноша с мордашкой, достаточно смазливой для того, чтобы дамы, проходя мимо, бросали в мой футляр на пару монет больше, чем нужно. Те, кто не видел седых волос на моих висках, нередко говорят, что я выгляжу младше своих лет... Может, это и так. Синяки и шрамы я скрываю под толстым слоем грима - негоже пугать зрителей этими отпечатками трущобной жизни. Моя одежда изрядно поношена, местами на ней виднеются заплатки. Но меня это не волнует - главное, чтобы моя сестра не нуждалась ни в чём. Мой внешний вид мне по большому счёту безразличен, но я знаю, что Александра расстроится, если я совсем себя запущу. Поэтому мне приходится время от времени покупать себе нитки и иголки. И иногда чинить башмаки.

4. Характер.
Всё просто. Предельно просто. Нас двое - двое в одном теле, двое в одной голове. Я и моя сестра. Дьявол и ангел. Я - младший из близнецов Гринвуд. Тот, который родился на восемь минут позже. Она опережала меня во всём, во всем - на шаг, на полшага, на восемь минут... Но я не завидовал ей, нет. Как можно завидовать своему отражению?.. Я восхищался - она была прекрасна, я был её отражением, а значит, я тоже был прекрасен... В зеркалах мы видели друг друга. Но она ушла, и мои зеркала опустели.
Однако мы - близнецы лишь внешне, внутренне мы различны, как чёрное и белое. Я холоден и сдержан, контролирую каждый свой жест, каждый взгляд, а она искрится чувствами, не задумываясь о том, как выглядит со стороны. Я злопамятен - она прощает даже самые тяжёлые обиды. Я знаю, его она тоже простила, тоже простила, но я помню всё, я буду помнить, потому что так надо. Потому что ради этого я живу. Ради памяти о ней и её убийце... Знайте, я помню! Я улыбаюсь вам в лицо, я заискиваю и пресмыкаюсь перед вами, я готов лизать ваши ботинки... сейчас. Но я запомню вас. Я приду за вами... Потом. Когда она будет спать. Она не даёт мне наказывать вас, не даёт, она добрая, добрая, как ангел... Но я так не могу. Я не могу прощать, я складываю на полочки, прячу под стеклянные колпачки каждый ваш косой взгляд, каждый удар вашего кнута, каждое бранное слово, кинутое в нашу сторону... Я храню их тщательно, храню бережно, смахиваю с них пыль времени, ибо придёт час, и каждый экспонат моей коллекции будет оплачен по счёту. Нельзя. нельзя осквернять ангелов грубыми словами, ударами и насмешками, а мы с ней едины - оскорбляя меня, вы оскорбляете её, моего ангела... Мне-то всё равно, я знаю своё место, я ничтожен и жалок, я потерял своё отражение. Но её вы трогать не должны, особенно теперь. Я припомню вам это потом, когда наступит ночь. Я - младший из близнецов Гринвуд. Тот, что помнит.
А пока... Можете потрепать меня по щёчке, милые дамы. Я улыбнусь вам так, что вы вмиг забудете о своих невзгодах, и сыграю вам свою лучшую мелодию, заставив вас пуститься в пляс или пустить слезу. Я расскажу вам самые свежие сплетни, я всегда в курсе последних новостей - мне это необходимо, чтобы быть тенью, чтобы увереннее шнырять по тёмным переулкам, чтобы знать, где и кого искать... Подходите, джентльмены - самые пикантные шуточки, свежайшие анекдоты, остроумные каламбуры... Кидайте мелочь в открытый футляр, кидайте, не скупитесь! Я куплю своей сестрёнке самое нарядное платье, самые яркие ленты! Вокруг меня всегда полно народу, смех и веселье, шутки и танцы! Я буду вам играть, я буду петь вам, я буду строить глазки дамам, я надену самые обаятельные из своих улыбок - смотрите! Слушайте! Это представление для вас, лорды и леди! Для вас эти песни и улыбки, для вас и для неё... Но она-то знает, что улыбаться я давным-давно разучился. Да, я забыл, как это делается, в тот самый день, когда на её губах навечно застыла наша последняя улыбка. Да, она опередила меня и здесь... Тогда я разучился плакать -  раз и навсегда, ибо уже незачем, ибо не будет уже для меня большего горя, чем тогда. Вы не узнаете меня, если встретите в толпе - для вас я останусь смеющимся мальчиком с площади Ковент-Гарднер, маленьким скрипачом, балагуром и шутом, и этот бледный юноша с погасшими глазами ничуть не напомнит вам меня.
Я младший из близнецов Гринвуд - тот, чьи глаза цвета пепла.
Всё сложно. Очень сложно. Вам этого не понять...
Я - старшая из близнецов Гринвуд. Та, что с длинными волосами. Та, что мертва для всех, кроме него.
Я живу ненавистью своего брата. Я живу его жизнью, он живёт моей смертью. Я взяла у него жизнь взаймы, я забрала его последнюю улыбку - настоящую улыбку, не тот мусор, что он раздаёт на площади всем и каждому. Я живу в нём... Живу ради него, потому что он этого хочет. Он хочет, чтобы я существовала только для него, и я буду, буду существовать до его последнего вздоха!.. До нашего последнего вздоха.
Меня тревожит и пугает его ненависть. Да, она даёт ему силы, но я не хочу... не хочу. Я простила их, я оставила всю свою боль в прошлом, я не держу зла на тех, кто предал нас, кто втоптал нас в грязь, кто заставил нас делить одну душу на двоих. Я не имею права их судить, их ждёт Суд Божий, им воздастся по их деяниям. Все люди грешны, все люди совершают ошибки... Я боюсь за Александра. Всё чаще и чаще в его мелодиях мне слышатся тревожные нотки. Он балансирует на краю пропасти, он танцует смертельный танец с собственной памятью, и она увлекает его всё ближе и ближе к бездне. Я боюсь того, что его душой - нашей душой - овладеет тьма. Он болен, он тяжело болен, и причина его болезни - я. Он не захотел меня отпустить, не захотел, не смог поверить в мою смерть. Он возродил меня к жизни в собственном сознании, и отныне мы с ним делим душу и тело на двоих...
Я - старшая из близнецов Гринвуд. Та, которая боится.
Небытие пугает меня. Я не хочу тьмы, я хочу потратить взятую взаймы жизнь правильно. Я хочу наслаждаться солнечным светом, я хочу танцевать и петь на площади, ловя восхищённые улыбки, я хочу кормить голубей из руки и играть с котёнком ленточкой от платья... Я люблю этот мир, я заставила себя видеть в нём только  добро и свет, и он отвечает мне улыбкой. Я не помню зла, я не вижу зла, не слышу, не делаю и не говорю зла. Я люблю каждое живое существо на этой земле, я люблю каждый умирающий день, каждую рождающуюся ночь... Я люблю свой смех, ваши взгляды, дождь и снег для меня одинаково прекрасны. И я не хочу вспоминать, какую цену заплатила за всё это. Какую цену заплатили мы...
Я - старшая из близнецов Гринвуд. Та, чьи глаза цвета неба.
Но небо - это лишь опрокинутая бездна...

5. Род деятельности.
Мы всего лишь уличные музыканты. Я неплохо играю на скрипке и этим зарабатываю на жизнь. Сестра тоже умеет играть, но у неё это получается чуть хуже меня. Зато она прекрасно поёт и танцует, её обаяние безгранично. А ещё она умеет гадать на картах. Говорят, её предсказания частенько сбываются.

6. Биография.
Промозглым туманным утром 2 марта 1867 года на крыльце Саут-Грувского работного дома, что на Майл-Энд-роад, таинственным образом материализовалась громадная плетёная корзина. Надзиратель едва не споткнулся об неё, выходя утром на улицу. И каково же было его удивление и негодование, когда в этой корзине обнаружились два вполне себе живых, здоровых и очень голодных младенца - мальчик и девочка, похожие друг на друга, как две капли воды!.. Корзина мгновенно была выпотрошена до основания в надежде обнаружить что-либо ценное впридачу к нежданно свалившейся обузе. Но увы - надежды надзирателя оказались тщетны. Кроме двух шерстяных одеялец, в которые были завёрнуты дети, в корзине находилась лишь записка, гласящая: "Александра Ди Гринвуд - 29 февраля, 04:35 a.m. Александр Ди Гринвуд - 29 февраля, 04:43 a.m."
Приходский врач, осмотрев подкидышей, пришёл к выводу, что дети здоровы и в будущем вполне могут принести работному дому ощутимую материальную пользу. Однако среди обитателей дома ни кормилиц, ни желающих по два раза в день готовить младенцам жидкую кашку не нашлось, посему брат и сестра Гринвуд в скором времени отбыли в так называемый "детский филиал" работного дома - на ферму, где престарелая семейная пара содержала с десяток сирот, получая на содержание каждого из них по семь с половиной пенсов в неделю. На этой ферме и проходило детство Александры и Александра Гринвуд.
Когда же близнецам исполнилось девять, им было объявлено о том, что далее они оставаться на ферме не могут, ибо уже в состоянии сами себя прокормить. Поэтому дети были возвращены в тот самый работный дом, с порога которого начался их непростой жизненный путь...
Трепальщик пеньки из Александра вышел никудышный, и его направили в качестве подмастерья к местному башмачнику. Башмачник тоже остался недоволен нерасторопностью ученика и кормил его преимущественно тумаками, а не причитающимся мальчику пайком. Александр, не желая терпеть подобное обращение, частенько сбегал от хозяина на площадь, где надолго застывал возле пожилого скрипача, играющего на потеху толпе. Музыкант
приметил своего маленького поклонника и ни капли не был удивлён, когда мальчишка подошёл к нему и попросил научить его играть.
Схватывая на лету, ученик довольно скоро превзошёл своего учителя и стал часто заменять его, играя на улице. Это приносило неплохой доход, и башмачник вскоре был забыт раз и навсегда. А осенью старый музыкант
исчез. Пропал, как будто его  и не было, оставив Александру в наследство свою старенькую скрипку. Несколько дней мальчик убил на бесплодные попытки разузнать хоть что-то о судьбе учителя, но потом оставил эту затею - было ясно, что старый мастер уже не вернётся.
Александра, до этого работавшая швеёй, вскоре присоединилась к брату - скрипка давалась ей с трудом, но у неё оказался отличный голос, и её простенькие звонкие песенки и заводные танцы заставляли прохожих громче звенеть монетами.
Близнецам шёл 14-ый год, когда некий знатный лорд приметил их маленький дуэт. Собственно, приглянулась ему только девчонка, которой и было предложено поступить к лорду в услужение в качестве горничной. Какой головокружительный взлёт для бедной уличной певички, не так ли?.. Но строптивая певичка отказалась бросать брата. Однако великодушный лорд и его нашёл, куда пристроить... На время.
Через несколько дней Александра в слезах прибежала к брату и поведала ему невесёлую историю о том, для каких, собственно, услуг лорду понадобилась юная горничная. Александру хватило ума не бежать сейчас же в покои лорда, чтоб наказать подлеца сию минуту, но это юношу не спасло. Лорд, не будучи дураком, заметил, какие яростные взгляды бросает на него маленький зверёныш, и смекнул, что добрая порция отравы в супе ему будет обеспечена, если не будут приняты меры. И меры были приняты. Александр Ди Гринвуд был отправлен в долговую тюрьму сроком на пару лет - лорд счёл, что этого будет достаточно, чтобы образумить юнца.
Однако, выйдя из заключения через два года, Александр не застал свою сестру в живых - как доложила ему новая горничная поместья, она при весьма странных обстоятельствах во время родов,  скончалась аккурат за восемь дней до прихода брата.
В тот же вечер юноша собрал свои скудные пожитки и навсегда, как он думал, покинул Лондон. Но через два года на площади Ковент-Гарднер вновь заиграла старая скрипка. Однако на этот раз парнишка был один. А ещё через полгода на площадь вышла девушка всё с той же скрипкой, как две капли воды похожая на юношу. Люди припомнили, что когда-то давно эта парочка играла и пела вдвоём. Однако с момента возвращения скрипачей на площадь брата и сестру никто и никогда почему-то не видел вместе...

Отредактировано Alexander D. Greenwood (16-06-2011 11:35:17)